Стажёр - Страница 29

В который уже раз Ник с теплотой вспомнил о бабушке. Вот бы её сюда. Да ещё и с современной аппаратурой. Она бы быстро разобралась в местной экосистеме. Как успел заметить Ник, на этой планете очень сложно отличить флору от фауны. С первого взгляда было просто не понять, что или кто перед тобой. Некоторые представители этой экосистемы, как например, бородавочники, возможно, и вовсе являлись странным симбиозом животного и растения. Часть времени они предпочитали проводить в болотистых местностях, где пускали корни и питались таким способом, как деревья, беря необходимые питательные вещества из почвы. В обычном же состоянии были весьма опасными хищниками. Зачастую, собравшись в стаю, не боялись нападать и на людей.

«Надо всё-таки насесть на Сита и убедить его больше времени уделять изучению письменности и чтению». Ник подозревал, что мальчик и сам не очень-то в этом силён, поэтому и старается всячески избегать этой темы. Но ничего, Ник знал, как его можно уговорить. Сит, как и любой подросток его возраста, хотел научиться хорошо драться.

После той памятной стычки в лесу он каждый день приставал к Нику с просьбой обучить его тем приёмам. Ник сначала отнекивался. В тот злополучный вечер он невольно стал причастным к гибели трёх людей из другого племени. И даже теперь, когда ему объяснили, что их самих не оставили бы в живых ни при каких условиях, вспоминание об этом вызывало приступы тошноты.

В школе, в младших классах, у них была любимая игра в салочки. Правила были простые. Двое или трое игроков пытались коснуться водящего, а тот должен был как можно дольше не позволять им этого сделать. Кто осалит первым, становился водящим. И так далее. Специальное устройство подавало сигнал, так что фиксировалось любое, даже самое лёгкое прикосновение. Аппарат также засекал и время. Кто дольше продержится, тот и считался победителем. Уже потом, когда стал ходить на занятия по суб-бою, он с удивлением узнал, что детские салочки являются одним из видов тренировки ближнего боя. Так быстрее достигалось состояние спидинг-ап — состояние ускорения.

В тот вечер, на поляне в лесу, Ник инстинктивно не дал себя коснуться, и произошла трагедия. То, что вакхи собирались его убить, причём без какого-то видимого повода, он хорошо понимал, но до сих пор не мог себе этого объяснить и, соответственно, принять. Похоже, на этой планете не очень-то ценилась человеческая жизнь. Аборигены набросились на него, ни слова не говоря, словно дикие звери. Потом практически в упор выстрелили из луков, метясь точно в грудь. Он ещё как-то попытался показать свои миролюбивые намерения, вернув одному из нападавших его стрелу. Но сделать это ему не дали. Просто набросились все вместе. Пришлось отключить их одного за другим.

«Планета сумасшедших, — с грустью подумал Ник, — и я таким же скоро стану. По возвращении точно понадобится курс психологической реабилитации».

Тут он увидел вышедшего из-за поворота Сита. Мальчик был явно чем-то взволнован. Ник уже научился определять его настроение по походке. Сейчас тот шёл торопливо, чуть подпрыгивая на ходу.

Приблизившись, он сначала подозрительно покосился на Бантика. Ядоплюй лежал на скамейке, греясь в лучах Орфиуса, всем своим видом давая понять, что пришедший его совершенно не интересует. Сит, всё же держась от него в некотором отдалении, быстро проговорил:

— Мы идём в Великий Город! И ты идёшь! — потом добавил: — Скажи спасибо Шептуну, это он настоял. Староста поначалу ни в какую не хотел соглашаться. Ты же знаешь, — чуть потупившись, добавил он, — тебя тут многие считают странным. Ну и Рон поддержал. Сказал, что без тебя грибницу бы не донесли.

Он что-то ещё говорил. Ник, по правде, половину не понимал, но главное уловил — появилась возможность попасть в их чуть ли не мифический город. Все о нём знали, бывали там единицы, но что-то конкретное никто сказать не мог. Возможно, это всё было из-за языкового барьера. Ник постоянно ругал себя за своё тугодумие, но ничего поделать не мог. Он уже практически свободно общался на бытовые темы с селянами, но когда речь заходила о лесе, о животных, его населяющих, или, например, как сейчас, о городе, тут начинались какие-то иносказательные повествования, и Ник сразу терял нить разговора. «Ну что ж, — подумал он, — как говорится, лучше один раз увидеть…»

Тем временем Сит продолжал тараторить:

— Рон хочет выторговать у Хранителей побольше железных наконечников для копий и, главное, ножи. Но не такие ножи, как мой, а такие… — он развёл руки в стороны. — Вот такие, длинные. Не помню, как называются, надо будет у Рона ещё раз спросить. Ну и, конечно, саженцы. — При этом мальчик смешно округлил глаза. — Знаешь, какие у них саженцы? Таких даже в Лесу нету. То есть, конечно, есть, но не такие, а гораздо вкуснее. Мы их потом собирателям дадим. Они знают, как их сажать. Потом целый год разные вкусности есть будем! — Тут он бросил в сторону Ника хитрый взгляд. — Ну что тебе рассказывать, всё равно ты вкуснее перевёртыша ничего не ел. Или ел? Что вы там у себя в степи едите, колючки, что ли, разные?

Ник поморщился. Как он ни пытался кому-либо объяснить, откуда он, все решили, что он из какой-то далёкой степи. Один Шептун только заинтересовался. Сказал, что вернётся к этому разговору, когда Ник получше их язык выучит.

— Подожди, подожди, Сит! — решил он наконец прервать этот словесный поток, — ты-то вроде за другим в город мечтал попасть?

— Ну, да, — потупился тот сразу, — ну интересно же посмотреть?

С этим трудно было не согласится.